На берегу - Страница 42

— Что ж, по нашей части все ясно, — сказал наконец адмирал. — Думаю, теперь пора посовещаться с учеными и с прочими, кого это касается. Я созову такое совещание на той неделе. А пока вы, капитан, повидайте коменданта порта или кого-нибудь из его подчиненных и договоритесь, чтобы на верфи проделали всю техническую работу. Я хотел бы, чтобы к концу следующего месяца вы могли отправиться.

— Думаю, это вполне возможно, сэр, — сказал Дуайт. — Работы не так уж много. Единственное, что нас еще может задержать, это корь.

Адмирал коротко засмеялся.

— На карту поставлена судьба человеческой жизни на Земле, а мы застреваем из-за детской болезни! Ладно, капитан. Я знаю, вы сделаете все, что только в ваших силах.

Выйдя от адмирала, Дуайт и Питер разделились. Дуайт пошел к коменданту порта, Питер — на Альберт-стрит разыскивать Джона Осборна. Он пересказал ученому все, что услышал в это утро.

— Знаю я рассуждения Йоргенсена, — нетерпеливо перебил Осборн. — Старик просто спятил. Смотрит на все сквозь розовые очки.

— По-вашему, тому, что обнаружили летчики — будто чем дальше на север, тем медленней нарастает радиация, — невелика цена?

— Я не-оспариваю их свидетельство. Не исключено, что эффект Йоргенсена существует. Вполне возможно. Но один только Йоргенсен воображает, будто от этого что-то изменится.

Питер поднялся.

— «Оставим споры мудрецам», — язвительно перефразировал он Хайяма. — Пойду покупать манежик для моей старшей незамужней дочери.

— Где вы думаете его купить?

— У Майерса.

Физик поднялся.

— Я пойду с вами. Хочу показать вам кое-что на Элизабет-стрит.

Он не сказал моряку, что именно хочет показать. Через центр города, где на улицах не было ни одной машины, они прошли в район трамвайного движения, свернули в проулок и вышли к городским конюшням. Джон Осборн достал из кармана ключ, отпер и распахнул двустворчатые-двери огромного строения.

Прежде здесь был гараж некоего торговца автомобилями. Вдоль стен рядами стояли затихшие машины, иные без номеров, все в пыли и в грязи, со спущенными обмякшими шинами. А посреди гаража стоит гоночная машина. Одноместная, ярко-красная. Очень маленькая машина, очень низкий корпус, обтекаемый капот скошен вперед, лобовое стекло совсем низко, чуть не у самой земли. Шины тугие, вся машина любовно, заботливо вымыта и отполирована; при свете, хлынувшем из дверей, она так и засверкала. И чувствовалась в ней убийственная скорость.

— Более милостивый! — вырвалось у Питера. — Это что такое?

— Это «феррари», — сказал Джон Осборн. — На ней за год до войны участвовал в гонках Доницетти. Он тогда выиграл главный приз в Сиракузах.

— Как она сюда попала?

— Ее купил и переправил морем Джонни Бауэлс. Но началась война, не до гонок, он так на ней и не ездил.

— А чья она теперь?

— Моя.

— Ваша?!

Ученый кивнул.

— Я всю жизнь обожал автомобильные гонки. Всегда мечтал стать гонщиком, но денег на это не было. А потом прослышал про этот «феррари». Бауэлс сгинул в Англии. Я пошел к его вдове и предложил за эту игрушку сотню фунтов. Конечно, она решила, что я спятил, но рада была продать машину.

Питер обошел вокруг маленького «феррари» с большущими колесами, осмотрел его со всех сторон.

— Согласен со вдовой. Что вы собираетесь с ним делать?

— Пока не знаю. Знаю только, что мне принадлежит, надо полагать, самая быстроходная машина на свете.

Это прозвучало заманчиво.

— Можно, я в ней посижу? — спросил моряк.

— Валяйте.

Питер втиснулся на узкое сиденье.

— Какую скорость на ней можно выжать?

— Толком не знаю. Уж наверно двести в час.

Питер сидел в машине, ощупывал баранку, касался пальцами кнопок и рычагов. Чудесно: кажется, этот автомобильчик — часть тебя самого.

— Вы на ней ездили?

— Пока нет.

Питер нехотя вылез.

— А чем замените бензин? — спросил он.

Физик усмехнулся:

— Она его не пьет.

— Не требует бензина?

— Ей нужна особая эфиро-спиртовая смесь. Для обычного автомобиля такое горючее не годится. В огороде у моей матери запасено восемь баррелей этой смеси, — Осборн широко улыбнулся. — Я сперва обеспечил себе запас, а уж потом купил машину.

Он поднял капот «феррари», и они некоторое время разглядывали двигатель. Возвратясь из первого плаванья на «Скорпионе», Джон Осборн каждую свободную минуту только и делал, что начищал и обихаживал свою гоночную машину; дня через два он надеялся испытать ее на ходу.

— Что хорошо, — сказал он, расплываясь в улыбке, — на дорогах свободно, ни с кем не столкнешься и в пробке не застрянешь.

Они нехотя расстались с «феррари» и заперли гараж. Постояли на тихой лужайке.

— Если мы уйдем в рейс к концу следующего месяца, то вернемся примерно в начале июня, — заговорил Питер. — Я все думаю о Мэри и малышке. Как по-вашему, ничего с ними не случится до нашего возвращения?

— Вы про радиацию?

— Моряк кивнул.

Физик постоял в раздумье.

— Я могу только гадать, как любой другой, — сказал он наконец. — Может быть, она станет надвигаться быстрее, а может — медленнее. До сих пор она распространялась очень равномерно по всей Земле и двигалась на юг примерно с той скоростью, какую мы предвидели. Сейчас она южнее Рокхемптона. Если и дальше пойдет так, к началу июня она будет южнее Брисбена — самую малость южнее. Миль на восемьсот к северу от нас. Но, повторяю, движение может ускориться, а может и замедлиться. Вот и все, что я могу сказать.